- У тебя что, с головой не в порядке? Ты же

сослагательные наклонения английские знаешь, в математических перестановках

разбираешься, Маркса можешь читать, почему же ты такие вещи спрашиваешь?

Почему женщину заставляешь о таких вещах говорить? Неужели и так непонятно,

что это потому, что я тебя люблю больше, чем его? Я тоже хочу кого-нибудь

покруче любить. Но я же с этим ничего сделать не могу! Я же в тебя

влюбилась.

Я хотел что-то сказать, но слова не выходили, точно в горле что-то застряло.

Мидори бросила сигарету в лужу.

- Только ты из-за этого такое лицо трагичное не делай, а то аж грустно

становится. Ты не бойся, я ведь знаю, что ты другую любишь кроме меня. Я ни

на что особое не надеюсь. Но обнять-то ты меня ведь можешь? Мне тоже эти два

месяца тяжело было, честное слово.

Мы обнялись в глубине игровой площадки, держа зонты над собой. Мы крепко

прижались друг к другу и нашли губы друг друга. И ее волосы, и ее джинсовая

куртка пахли дождем. Я подумал, почему женское тело такое нежное и теплое?

Через куртку я отчетливо ощущал своим телом ее груди. Мне казалось, что

последний раз я соприкасался с живым человеком страшно давно.

- Я в тот день, когда с тобой встречалась, вечером с ним встретилась. Тогда

и расстались, - сказала Мидори.

- Я тебя люблю, честное слово, - сказал я. - Всей душой тебя люблю. И терять

тебя опять не хочу. Но сейчас я ничего поделать не могу, ни туда, ни сюда.

- Из-за той девушки?

Я кивнул.

- Скажи, ты с ней спал?

- Год назад всего один раз.

- И с тех пор не встречались?

- Дважды встречались. Но не переспали, - сказал я.

- А почему? Она тебя не любит?

- Я тебе об этом рассказать ничего не могу, - сказал я. - Слишком все

запутано. целая куча проблем вместе сплелась, да еще и длится это так долго,

что сам уже перестал понимать, что к чему, честное слово. И я, и она. Все,

что я понимаю, что для меня как для человека это своего рода долг. Я от него

отказаться не могу.