Также я очень

ясно помню, в какой одежде ты была. По воскресеньям после обеда я пробуждаю

в себе поистине великое множество воспоминаний.

Передавай привет Рэйко. По вечерам порой я жутко скучаю по звукам ее

гитары."

Дописав письмо, я опустил его в почтовый ящик, удаленный метров на двести.

Потом купил в кондитерской лавке поблизости яичный сэндвич и колу, сел на

лавке в парке и съел это вместо обеда.

В парке дети играли в бейсбол. Я убивал время, наблюдая за этим.

Чем глубже становилась осень, тем тем небо становилось голубее и выше, а

когда я взглянул вверх, на север по нему протянулись две параллельные

полоски самолетных следов, подобные проводам электропоезда.

Я бросил детям подкатившийся ко мне мяч для софтбола, и они поблагодарили

меня, приподняв шапки. У большинства юных бейсболистов в игре изобиловали

base on balls и steal base (нарушения в бейсболе).

После полудня я вернулся в комнату и стал читать книгу, но сосредоточиться

на чтении не смог и стал вспоминать Мидори, глядя в потолок. Я подумал,

действительно ли ее отец хотел попросить меня позаботиться о Мидори.

Но конечно же, понять, что он на самом деле хотел мне сказать, я не мог.

Вполне возможно, что он принял меня за кого-то другого. В любом случае из-за

того, что он скончался утром в пятницу, когда моросил дождь, у меня теперь

не осталось никакого способа узнать истину. Я представил, что он, наверное,

еще больше уменьшился, когда умер. А потом превратился в горстку пепла

внутри крематория.

И все, что он оставил после себя, это книжная лавчонка в обшарпанном

торговом ряду и две - по крайней мере одна из них несколько особенная -

дочери.