Потому ли, что до этого я частенько уходил в походы на

несколько дней, но комендант сказал в ответ лишь что-то типа "Давай, езжай".

Я доехал на переполненном едущими на работу людьми метро до станции "Токио",

купил билет на "Синкансэн", идущий до Киото, буквально бегом заскочил в

первый же поезд "Хикари", вместо завтрака проглотил сэндвич с горячим кофе и

где-то час продремал.

На станцию "Киото" прибыли в без малого одиннадцать. Я, как велела Наоко,

сел на автобус и выехал на третью улицу, оттуда прошел пешком до

находящегося поблизости автобусного терминала у частной железной дороги и

спросил, от какого выхода и во сколько отправляется автобус номер 16. Мне

ответили, что отправляется он в 11:35 с самого конца остановки с той

стороны, и ехать мне до места примерно час.

Я купил в кассе билет, потом зашел в ближайшую книжную лавку, приобрел там

карту, уселся на скамейке в зале ожидания и стал выяснять точное

местоположение санатория "Амирё". По карте выходило, что санаторий находился

в жуткой дали глубоко в горах. Автобус должен был проехать на север,

преодолевая по нескольку горных вершин за раз, так далеко, что казалось,

дальше некуда, прежде чем вернуться в город.

Моя остановка была почти в самом конце его пути. От остановки дорога

поднималась в гору, и в письме Наоко написала, что по ней до санатория можно

дойти минут за двадцать. Как же там тихо, если это так глубоко в горах,

подумал я.

Набрав двадцать с лишком пассажиров, автобус немедленно тронулся в путь и

вдоль течения реки Камогава поехал из Киото на север. Чем дальше уезжали мы

на север, тем меньше становилось домов вдоль дороги, бросались в глаза поля

и пустоши, ослепительно сверкали в лучах раннеосеннего солнца черные

черепичные крыши и крытые винилом теплицы.

Спустя какое-то время автобус свернул в сторону гор. дорога была извилистой,

так что водителю приходилось без перерыва крутил баранку, и я почувствовал

легкую тяжесть в груди.