К тому же я здесь семь лет прожила,

ничего про жизнь не знаю. Уеду отсюда и не буду знать, что делать.

- А что, если перед вами новый мир откроется? Разве попытаться не стоит?

- Может быть и так, - сказала она, крутя в пальцах зажигалку. - Только,

Ватанабэ, у меня и другие причины есть. Если не возражаешь, лучше расскажу

тебе в следующий раз, когда время будет.

Я кивнул.

- А Наоко сейчас лучше?

- Ну как, нам кажется, что да. Сперва она была в таком жутком состоянии, что

мы все переволновались. Но теперь она успокоилась, говорить стала намного

лучше, выразить теперь может, что хочет... То, что ей лучше, это точно. Но

Наоко следовало начать лечение чуть раньше. У Наоко симтомы появились с той

поры, как ее друг Кидзуки умер. И в семье ее должны были об этом знать, и

сама она, наверное, это понимала. Но ситуация в семье и все такое...

- Какая ситуация? - удивленно спросил я.

- Как, ты не знал? - удивилась теперь в свою очередь она.

Я молча покачал головой.

- Тогда пусть тебе об этом сама Наоко расскажет. Так будет лучше. Похоже

было, что и Наоко думает тебе кое о чем искренне рассказать.

Она взяла ложечку, опять помешала кофе и отпила глоток.

- И еще, в правилах так заведено, поэтому лучше сказать с самого начала, но

тебе с Наоко вдвоем оставаться запрещено. Это закон. Посетитель с пациентом

наедине оставаться не может. Всегда кто-нибудь - фактически это буду я -

должен присутствовать, чтобы наблюдать. Как ни жаль, но кроме как потерпеть,

выхода нет, устраивает?

- Устраивает, - сказал я, смеясь.

- Но вы не стесняйтесь, говорите, о чем хотите. Не обращайте внимания, что я

рядом. Все равно я по большей части все, о чем вы с Наоко разговаривали,

знаю.

- Все?

- Почти все. При групповом лечении по-другому быть не может. Так что все,

что только можно, мы знаем. К тому же мы с Наоко друг другу все рассказываем

без утайки. Здесь секретов не особо много.

Я посмотрел ей в лицо, отпивая кофе.

- Честно говоря, я толком не знаю.