Я сейчас

на гитаре играть буду.

- Сперва она сыграла "Dear Heart" Генри Манцини, очень чисто и тихо.

- Ты ведь подарил Наоко эту пластинку?

- Да, в позапрошлом году на Рождество. Наоко потому что очень эту мелодию

любила.

- Мне тоже нравится. Величавая, красивая.

Она наиграла еще раз несколько тактов из "Dear Heart" и выпила вина.

- Сколько же я, интересно, сыграю до того, как опьянею? Ну как, хорошие

похороны получаются, не мерзкие?

Затем Рэйко сыграла песню "Битлз" "Norwegian Wood", сыграла "Yesterday",

потом "Michelle" и "Something", потом исполнила "Here Comes The Sun" и "Fool

On The Hill". Я выложил в ряд семь спичек.

- Семь, - сказала Рэйко, выпила вина и закурила. - Мне кажется, эти ребята

действительно знают, что такое в жизни грусть и красота.

"Этими ребятами" были, конечно же, Джон Леннон, Пол Маккартни и Джордж

Харрисон.

Она передохнула, раздавила сигарету, снова взяла в руки гитару и сыграла

"Penny Lane", "Black Bird", "Julia", "When I'm Sixty Four", "Nowhere Man",

"And I love her", "Hey, Jude".

- Сколько уже?

- Четырнадцать, - ответил я.

- Уф-ф, - вздохнула она. - Ватанабэ, может, ты сыграешь что-нибудь?

- Да я плохо играю.

- Да какая разница?

- Я взял гитару и неуверенно сыграл "Up On The Roof". Рэйко немного

передохнула, покурила и выпила вина. Когда я доиграл до конца, она похлопала

мне.

Потом она красиво исполнила "Pavane pour une infante defunte" Равеля (Ravel,

Joseph-Maurice) и "Clair da lune" Дэбюсси (Claude Debussy) в переложении для

гитары.

- Я эти две вещи после смерти Наоко разучила, - сказала Рэйко. - Музыкальные

вкусы Наоко за рамки сентиментализма так и не вырвались.

Она сыграла несколько мелодий Бакарака. Это были "Close To You", "Walk On

By", "Raindrops Keep Falling On My Head", "Weddingbell Blues".

- Двадцать! - сказал я.

- Я прямо как ходячий музыкальный автомат теперь, - радостно сказала Рэйко.