Я по этим

делам эксперт: принуждать кого-то или быть принуждаемым. Ты не такой.

Поэтому я когда с тобой, у меня на душе спокойно. Понимаешь? В мире сколько

угодно есть людей, которым нравится принуждать и быть принуждаемыми. Бегают,

орут, что их принуждают, или они кого-то принуждают. Нравится им это. А мне

это не нравится. Просто выхода другого у меня нет.

- А ты к чему кого-то принуждаешь, и к чему тебя принуждают?

Она положила в рот кусочек льда и некоторое время перекатывала его во рту.

- Хочешь больше про меня узнать?

- Интересно, в принципе.

- Я спросила: "Хочешь больше про меня узнать?" А ты не по теме отвечаешь.

- Хочу про тебя больше узнать, - сказал я.

- Правда?

- Правда.

- Даже если отвернуться захочется?

- Что, так страшно?

- В каком-то смысле, - сказала она, наморщив лоб. - Давай еще по одной. Я

подозвал официанта и заказал нам по четвертой водке с тоником. Пока несли

водку, она все так же сидела, поставив локоть на стол и подперев рукой

подбородок.

Я молча слушал, как Thelonious Monk поет "Honeysuckle rose". В кафе кроме

нас было еще пять или шесть посетителей, но спиртного кроме нас никто не

пил. Ароматный запах кофе наполнял все дружелюбной послеполуденной

атмосферой.

- У тебя в это воскресенье время будет? - спросила она у меня.

- Я тебе, наверное, в тот раз уже говорил, но по воскресеньям у меня всегда

время есть. Если не считать, что к шести на работу надо.

- Тогда встретимся в это воскресенье?

- Давай.

- Я в воскресенье утром к тебе в общагу заеду. Во сколько, не знаю. Ладно?

- Без разницы, - сказал я.

- Слушай, Ватанабэ. Знаешь, чего я сейчас хочу?

- Даже не представляю.

- Хочу лечь, во-первых, на широкую мягкую кровать, - сказала она. - Чтобы

было мне хорошо-хорошо, пьяная чтобы была совсем, вокруг чтобы никакого

дерьма собачьего не было, а лежал бы ты рядом. И раздевал бы меня

потихоньку. Нежно-нежно.