Это же просто из любопытства.

- В огне сгореть?

- да нет, просто хотела посмотреть, какая у тебя реакция будет, - говорила

она. - Но самой смерти я не боюсь. Честно. В дыму задохнуться и умереть, что

тут такого? Это же мгновенно все. Совсем не страшно. В смысле, по сравнению

с тем, как у меня на глазах моя мама умирала и другие родственники. А ведь

все мои родственники чем-то тяжелым болели и долго мучались перед смертью. У

нас в роду это, наверное, наследственное. Очень много времени проходит, пока

умирают. В конце уже вообще было непонятно, живой он или уже умер. А когда в

сознании, уже ничего, кроме боли и тоски, не чувствует.

Я взял ее "Мальборо" и закурил.

- Я вот такой смерти боюсь. Когда тень смерти медленно-медленно жизнь из

тебя вытесняет, очнешься, а вокруг только тьма, и ничего не видно, вокруг

все тебя больше как мертвого воспринимают, чем как живого. Не хочу так. Я

такого ни за что не вынесу.

Спустя минут тридцать после этого огонь-таки погас. Сильно распространиться

ему не удалось, и пострадавших, кажется, не было. Пожарные машины тоже

уехали, оставив только одну, и люди разошлись с торгового ряда, оживленно

переговариваясь. Полицейская машина, регулировавшая движение, осталась и

стояла на дороге, вращая мигалкой. Невесть откуда взявшиеся две вороны

сидели на электрическом столбе, глядя на то, что происходит на земле.

После того, как пожар был потушен, Мидори, казалось, как-то сникла.

Расслабленно сидела и тупо смотрела куда-то в небесную даль. И почти ничего

не говорила.

- Устала?

- да нет, - ответчала она. - Просто расслабилась, давно так не делала. Без

мыслей всяких...

Я посмотрел ей в глаза, она тоже посмотрела мне в глаза. Я обнял ее за плечи

и поцеловал в губы. Она лишь слегка повела плечами, но тут же опять

полностью расслабилась и закрыла глаза.