- давно

так не танцевала. Двигаешься, и кажется, что душа тоже раскрепощается.

- Да ты, насколько я вижу, и так всегда раскрепощенная, разве нет?

- А вот и нет, - сказала Мидори, опустив улыбающееся лицо. - Знаешь, что-то

я в себя пришла, и есть захотелось. Давай пиццы поедим?

Я проводил ее в пиццерию, куда часто ходил сам, и заказал разливное пиво и

пиццу с анчоусами. Я был не так уж голоден, поэтому из двенадцати кусков

съел только четыре, а остальные все съела Мидори.

- Быстро ты восстанавливаешься! Только что ведь бледная была, шаталась, -

сказал я, не веря своим глазам.

- Это потому что мой каприз исполнили, - сказала Мидори. - Поэтому теперь

мне поддержка не нужна. А вкусная пицца!

- А у тебя правда дома никого сейчас?

- Ну да, сестра сказала, что у парня своего переночует. Она трусливая, без

меня одна спать не может.

- Не пойдем тогда ни в какой мотель, - сказал я. - Туда пойдешь, потом

только погано будет. Ну их к черту, поехали к тебе домой. Одеяло для меня

найдется, надеюсь?

Мидори подумала и кивнула.

- Ладно, тогда поехали к нам.

Мы сели на метро линии Яманотэ, доехали до Оцука и подняли железную штору

магазина Кобаяси. На шторе была приклеена надпись "Временно закрыто".

Похоже, штору не открывали давно, и внутри магазина стоял запах старой

бумаги.

Почти половина стеллажей была пуста, и почти все журналы были увязаны для

возврата. По сравнению с тем, каким я увидел его в первый раз, магазин

казался еще более пустым и заброшенным. Он был похож на выброшенные волнами

на берег останки корабля.

- Не собираетесь, смотрю, больше магазин держать? - спросил я.

- Продать решили, - потерянно сказала Мидори. - Продадим, а деньги с сестрой

пополам разделим. И будем жить без чьего-то покровительства. Сестра в

следующем году замуж выходит, а мне еще три года осталось в универе

доучиться. Денег должно хватить. Да и подрабатывать буду, опять же.